Вынесу, пожалуй, из комментов, ибо хочу донести, а не высказаться.
***
Вы, россияне, криптонацисты. Не в том смысле, как Гитлер, который пытался нацизмом объединить реально существующую германскую нацию. А в другом – не имея национальной спильноты, вы придумали «россиян», и озлобили их против всех, чтобы посполитые московиты всех боялись, и жались друг к другу, образуя ублюдочного казенного франкенштейна.
Это вторая итерация идеи «советского народа», который, кстати, вполне бы мог случиться, как римляне, в которых входили квириты, самниты, и даже жыд апостол Павел, которому вместо варварского распятия вверх ногами, бюрократически отрубили голову – как гражданину Рима.
Но «советский народ» наебнулся на пороге бытия из-за недокорма. При этом, советский народ гораздо качественней финансировался, и деньги, выделенные на формирование демосоциального франкенштейна не пиздились так яростно, как сейчас в РФ. «Россияне» существуют только в телевизоре, и если пропадет электричество и тивиоко перестанет гипнотизировать обывателя, то Сумгаит и Фергана – это ваше реальное будущее.
Это чем-то похоже на Нигерию, которая активно поставляет христианских проповедников типа Аделаджи в богатые страны, учить их джизесу, при том, что половина самой Нигерии молится размалеванным столбам и покупает вырезанные органы негров-альбиносов для повышения потенции. Как языческая Нигерия производит проповедников на экспорт, так и нацистская Россия экспортирует фальшивый интернационализм, оставаясь одной из самых ксенофобских стран на глобусе. Но это национальная традиция – Россия продавала зерно за границу даже тогда, когда собственные деревни вымирали от города. Экспорт идеологии имеет ровно те же корни. Продать то, чего у самих нет.
***
Мы не так устроены. Да, мы тоже ксенофобы в определенном смысле, как и все народы. Но мы материм национальностью в конце – сначала нахуя дрелить в субботу утром, потом – ах тыж ты пидарас, потом в милицию позвоню, а потом уже жыд. В России же все всегда начинается с жыда, и только заканчивается дрелью.
Я рос на улице в Чернаути, где на пять домов было десять национальностей, а дети говорили на трех языках одновременно. И Великий Народ Мемельской Улицы был на самом деле гораздо более реален в пространстве и времени, чем выдуманные «россияне». Цыганки вытирали еврейским детям носы, а еврейские мамаши отлавливали цыганчат, чтобы их покормить. Жалко, не было тогда диктофонов, потому что от мемельского арго сошел бы с ума любой филолог.
В Харьков поезжайте. Там каждый пятый прохожий – смуглый, а каждый десятый вообще черный. Мой друг Дима Нгуен, коренной харьковский музыкант и телеведущий – вьетнамец по отцу. И шо? Все в Городе Ха его любят. И он украинец, причем более многих в вышиванках с бандурами
И я вспоминаю, что он вьетнамец только для прикола. Ну, типа, двойной фамилии, типа Иван Иванович Иванов-Иванов, или умения шевелить ушами. Дим, ты чо, правда, вьетнамец? – Ну да. – Ахуееееть!
Ну, вьетнамец, подумаешь. Это даже прикольно. Я говорю в бабской компании: «Есть у меня один знакомый вьетнамец, телеведущий так вот он сказал…» – и все сразу начинают смотреть на меня. Потому что не у каждого есть знакомый вьетнамец-телеведущий. Это круто. И Дима крутой. И девчата к нему подсаживаются – а шо, правда ты вьетнамец? – Ну да, но я женатый.
И девчонтки разочарованно отсаживаются. Потому что у нас вьетнамец это не национальное отличие, а редкий понт, как дельфин в озере.
И ничего страшного от засилия цветных там не происходит. А если какой-то быт-конфликт, то приезжает полиция и торбит независимо от цвета кожи. Такая у нас ксенофобия. Хатняя, спокойная, своя. У нас вьетнамец – это разновидность украинца. Есть лемки, бойки, гуцулы, подоляки, волыняки, и еще вьетнамцы, и прочие жыдобендеры и слобожане. Нормально.
Российскому же криптонацисту надо озлобить нацию, разрушить ее города и убить людей, чтобы потом вздрагивать при слове «чеченец», в панике перебегать на другую сторону улицы при встрече с нохчей, изображать издалека единство фантазийных «россиян» и прочих хоббитов, а также сочинять дружбу бывших советских народов.
И при этом бояться и ненавидеть чужих, прописанных в конституции своими и неотделимыми.
***
В две тысячи-раннем був я в Москве. В компании. И доебался до нас московский мусор с проверкой документов. Увидев мой синий паспорт, он облизнулся и сказал «А-а-а, так ты хахол?» Я вздохнул и спросил – сколько?
Жить надо так, чтобы московский мент, увидев синий паспорт с Тризубом, ронял его, обссыкался от ужаса, и сам спрашивал – сколько? Как это сделали нохчи. Потому что криптонацисты, поставив во главу мироздания нацию, иного языка, кроме национального превосходства, не понимают.
Значит надо превосходить.
Но для этого, возможно, понадобится разрушенный Грозный. И чтобы этого не случилось, на Востоке стоят сейчас украиномовные, русскоязычные, вайнахи, татары, греки, евреи, и все, кто входит в нашу древнюю историческую, но молодую политическую нацию.
И тот, кто требует единоязычия, хочет развалить нашу Великую Мемельскую Республику в «российский» фантом. Где кроме языка, на котором надо подавать документы в официальные органы, людей не объединяет ничего.
Да как хочешь – так и говори. Но свою мову знай, и носи ее при себе всегда, как паспорт. И поверь – на ней говорить приятно. Она лечит депрессию, воспаления горла и ангст. И вообще, я бы лично выдавал мову только по лицензии, как оружие и наркотики. Потому шо это мова не для всех.
Да, шобы излишне любопытные не пиздели – в быту я пользуюсь соловьиной. Кто знает – тот подтвердит. Русский у меня для работы, а украинская для отдыха и любви.
***
Мы – политическая многоэтническая нация, и вырвались из этого ебаного великоросского фараонства и московитского криптонацизма. Когда на словах все нации равны (чтобы нации не пугались, и не разбегались от московитского владычества), а в реале московский мент автоматически вычисляет чурку с апельсинами, не фиксируя взгляд на белом наркоторговце.
Фантомная национальность «москвич» автоматически тебе дает преимущество перед унтерменшем национальности «саранск». И я дякую Панбога, шо у нас такого нет, не было и не будет.
Россияне – нацисты. Совершенные и оформленные. Как было заведено еще в империи – чтобы стать почтмейстером, надо забыть татарский язык. Просто это типо тайна для детей. Как слово “жопа”. Жопа есть – а слова нет. Российский криптонацизм это секрет, о котором знают все.
И это не мусульмане страшны, это вы, мудаки мокшанские, не умеете с ними жить. Вы вообще ни с кем не умеете жить, кроме своих матрешек и балалаек, избивая своих баб на пасху, сразу после причастия в церкви.
А я умею жить с мусульманами, учитывая хотя бы минимальные культурные отличия. А они за это учитывают мои, вежливо намекая, что это приемлемо, а это – нет. Я так же вежливо говорю, что это приемлемо, а это нет. И мы расходимся, вполне довольные друг другом, уступив друг другу кропаль, и не испытывая от этого национального унижения, которые испытывает мокшва, когда с ней отказываются выпить в вагоне-ресторане «ты меня уважаешь?» Потому что мы способны жить рядом, составляя нацию. А не так как вы, российские криптонацисты – или верхом на ком-то, или лежа под кем-то.
Если бы я московскому менту вместо паспорта показал хуй – стал бы он учитывать мои культурные отличия? Нет. А если бы показал ствол или корочку эсвэбэ? Да, сразу стал бы учитывать. Вот в этом вы все до копейки. Вы даже не фошысты, вы пластмассовые фигурки фашистов, дарагие маи масквачи.
А нам норм. Нас это не пугает. Мы разные и неуязвимые. Вы хотите переиграть битву с монголами на Калке, а мы – встречу с американцами на Эльбе.
Такшо зип файл, кацапы. Зигулечки и завтра понедельник.
