Пару слов о Зеленском и Квартале-95, потому шо спрашивают всякое. Лучше коротко объяснить свою позицию и забыть, бо предмет очень прост. Как известно, арса лонга, але вита бревис эст. Причем чем более бездарен артист – тем длиннее у него арса, а вита у зрителей от такого искусства становится короче. Такшо будем беречь время жизни для важных дел.
Комментаторы раздают моральные оценки и потрясают кулачьем в воздусях – типа «как он мог?» Им так же яростно отвечают с другой стороны «а хуле художник так видит!» Ну и все такое, пена, брызги, кола и ментос. Кафедра учит не тратить нервы и аргументы на релятивные моральные нормы, которые, как рисунок на воздушном шарике, зависят от объема легких надувающего резинку. Всегда надо идти строго за Белым Кроликом Познания.
Сначала преамбула, где нет персон, а только классификация «бугага»-мейкеров.
Для классификации надо понимать – кто есть работодатель шута? Кого, он собственно, развлекает и на каком контракте сидит? Если наниматель конкретная венценосная персона, то это одно дело, и одна ответственность. Если затейник народный персонаж, типа Петрушки – то совсем другая.
Допустим, наш скоморох личный потешник какого-нибудь Бенциона Валуа, и глумится над Володимером Капетом. Володимир слушает сьой глум, берет почтового голубя и отсылает его соседнему государю: «Шо за хуйня, Твое Величество? Ты или пса своего уйми, или послов пришли, если у тебя серьезные претензии». Тут не надо вторые смыслы искать, шуты так всегда функционировали, передавая криптованные намеки хозяев, и ничего нового в этом нет.
А если шут краудфаундный, типа на площади за еду выступает – то ему надобно народу потрафить, как заказчику представления. И если не получилось потрафить – то нехуй потом упрекать аудиторию, что «вы меня не так поняли». Не поняли – значит клоун хуевый, а не публика тупая.
Мел Гибсон однажды неудачно пошутил про евреев, его не так поняли, и он долго сидел без работы. А у Мела Гибсона, например, два Оскара и Золотой Глобус, и он ни разу не Зеленский, чтобы «попрошайничать у попрошаек». Так что это часть профессии – четко понимать, что поймут, а что нет, уж простите за тавтологию.
В индустриальное время стандартом стал гибридный тип шута. Которого берут на персональный контракт не по рекомендации и дворянскому происхождению, как Жана-Антуана д’Англере, больше известного как Шико, а по итогам выигранных на площади «поул-позишн», как юродивого Николку-отняли-Копеечку. Успешного в народе Николку моют, стригут, пшикают дезиком и выставляют на паркеты.
В итоге мы имеем потешное уличное быдло при дворе. Лично короля такой гибрид смешить не должен – король замеряет успешность своего шута по громкости записи с микрофонов на площади, и королю хорошо, когда народу весело, а стрелка смехуеметра упирается в ограничитель циферблата. Такому скомороху, действительно, прощают все, потому что покупают не его ужимки, а делегированный ему смех площади и любовь народа.
А вот сам юродивый Николка иногда теряется, не понимая, кому надо услужить, и начинает всерьез считать себя отпрыском обедневшего дворянского рода из Гаскони. А затем ему становится похуй на уровень уличного смехоиндикатора, он считает себя самоценным, дает советы королям и повелевает раскладами. И когда с улицы доносится «фу-у-у» вместо «ха-ха-ха», он не меняет в панике репертуар, а начинает драчливо махать шпажонкой. Что же вы не смеетесь, быдлы? Я над Великой Шапкой смеялся, и над Гаем Юлием Пшонкой, и над Девицей-с-Косой, и вообще берегов не знал, и все мне с рук сходило! И в этот раз сойдет!
Власть, данная толпой, ею же и отзывается. А тишина на площади, как правило, предваряет стук на эшафоте – и это тоже особенность шутовской профессии.
Все, конец преамбуле и обобщениям, тераз перейдем к персоналиям и событиям. Очбыстро и очкоротко.
***
Во-первых, сразу отразим аргумент: «А над Януковичем глумиться было можно?» Да, было можно. При Януковиче не было войны с Россией. Мелочь, конечно, но для некоторых граждан Украины она значима. Мальчик Петя поссал на стену, и ничего с ним не случилось, а мальчик Вова поссал на высоковольтные провода, его уебало током насмерть, и это справедливо, это вытекает из положения вещей.
Жаловаться тут не на что. Вот не смешно стало – и все. Пусть несмешной шут подаст в суд и заставит публику смеяться по исполнительному листу. Только быстро и споро, потому что Зеленского народ любил как остроумного и бесстрашного шута, и именно это хранило его, как всю уважаемую гильдию скоморохов, от расправы. Но как только на площади наступила тишина охуения, щит развеялся. Может, я ошибаюсь, но еще один умник, умеющий говорить на сцене разными голосами, и на этом основании поучающий босоту правде жизни из своего костюма и автомобиля представительского класса, босоте не нужен. Тогда уже лучше сразу приглашать Мела Гибсона вместо местечкового лицедея. У него, в отличие от нашего домашнего дарования, кроме гардероба и автопарка, есть еще два Оскара. А по деньгам примерно одинаково выйдет, и Гибсон в Президенты не лезет.
Покровительство власти для шутов обеспечивается покровительством площади. Нахуя нанимателям нужен лузер, от которого у канала падают рейтинги и на сцену летят помидоры? Я не знаю шо там будет, но Бенцион Грозный уже нахмурил брови – королю нужен на ставке шут, который вызывает у площади смех и любовь, а не ненависть и желание уебать кирпичом по дорогой работе дантиста.
Во-вторых, неправы и те, кто обвиняет Зеленского в «попрошайничестве у попрошайки». Украина, в отличие от Зеленского, берет кредиты с намерением их отдать. Количество кредитов говорит о том, насколько доверяют должнику кредиторы, и косвенно подтверждает репутацию страны, как предсказуемого и надежного партнера.
Зеленский же просит деньги у «попрошайки» насовсем и без отдачи, чтобы снять очередное убыточное хоум-видео. Так что эти все отмазки, «мне вас жаль, отдавать кредиты будут ваши дети», на детей Зеленского не распространяются. Его дети за своего папу ничего отдавать не будут. Папа берет так, чтобы платили мы, и еще глумится при этом. В своих понятиях он, конечно, прав. Но публично-то нахуй так делать? Дурак в колпаке, конечно, не дурак – но и площадь-то не совсем дура.
Как это происходит в стране-попрошайке? В худшем случае будет разговор: «Снял? – Да. – В прокате отбилось? – Нет. – От сука, ну ладно, мы еще бабла с лохов наскребли, давай еще раз попробуй». В правильном мире, где живут не попрошайки, разговор всегда имеет продолжение: «Ну тогда пиздуй отсюдова, продай квартиру и машину, и верни бабло. Срок – до конца квартала, бг-г-г… Извини, игра слов, бг-г-г… От я охуенно пошутил, скажи? И этот лысый, как его, который с тобой ходит, пусть анализы сдаст – вдруг твоих двух почек не хватит? Ой, извини, опять пошутил, б-г-г-г…»
Ну, там тоже весело, но немного по-другому.
Лично мне было неприятно узнать, что «попрошайку» ждет суровая расплата по кредитам (которые берутся, кстати, и на Зеленского с потомством), а улыбчивый наебщик уже научился брать бабло без отдачи. Я ведь тоже гражданин попрошайки, лох фанерный – да еще и налоги плачу в тот самый котел, у которого с ложкой пристроился веселый клоун. Вместо того, чтобы тихо чавкать нямку, он показывает мне устройство цилиндра с двойным дном, и с хохотом поясняет механику фокуса: «Ну ты тупо-о-ой!» Я рад, что Зеленскому смех продлевает виту до размеров его арсы. Но какого хуя мы, попрошайки, платим за билеты, если нам ни разу не весело?
А в-третьих, фильтровать базар надо даже скомороху. Я не буду объяснять очевидные любому гасконскому дворянину положняки – например такой, что называть блядью можно только ту женщину, которой лично давал деньги за любовь. Пока что за любовь Украины деньги брал сам Зеленский. Сделаем проще. Сократим множители. Например, представим, что в тот момент, когда «Квартал» шутит про «порноактрису» Украину, кто-то в зоне АТО за эту актрису поймал пулю и отдал жизнь.
Говоря по-простому – умер за Родину. Насовсем, не в шутку. Кому-то блядь, а кому-то мать.
А после этого еще раз поставить развеселые репризы Зеленского в Юрмале и начинать ржать, катаясь по полу.
У меня все по этому вопросу.
