– Ты што, – сказал Дадон, – шутки шутить со мной вздумал, скупец? Я тебе пошучу, бляхамуха, я тоже веселый царь. На дыбе смеялся когда нибудь? Я соседям то и дело наносил обиды смело. А они смеялись. А куда ты денешься, смех продлевает жизнь.
– Я не скупец, а скопец, – ответил звездочет. – И пугать меня не надо. Меня еще и не такие пугали. Если бы я боялся — до двухсот лет не дожил.
Дадон медленно взял со стола свисток для вызова стражи. Зведочет так же медленно поднял руки, налившиеся синим цветом, для заклинания Оверкилл.
– Ладно, побазарим нормально, – сказал Дадон, откладывая свисток. – Садись на пуфик. Чефирнем.
– Не пью, – скупо ответил скопец. – Какие вопросы к проекту? Система — штатный тревожник с наведением по вектору и уточнением по расстоянию. Исполнение — будет золото, как и заказано. Заказывайте из алюминия — будет дешевле. Можете хоть из говна своего петуха заказать, мне без разницы, лишь бы система поместилась и корпус обеспечивал связь со спутником. Что не так?
– Петух! – с ненавистью сказал Дадон. – То есть у меня над дворцом будет петух?
– А что не так? – удивился звездочет. – Это стандартный форм-фактор тревожника. Нет, в принципе можем кого угодно изготовить. У меня один раз дельфина заказывали. Но чем петух не угодил?
– Это же петух!
– Ну и что? – удивился звездочет.
– Петух же!
– Ну?
– Так вот же, петух! – Дадон повозил по чертежу пальцем. – Нет, даже петушок!
– И что? Тревожный Петух — французская разработка, еще от Нострадамуса. А он набирал материал у галлов. Кстати, «галл» – и есть петух. Кроме того, петух присутствует в христианской мифологии, вспомните хотя бы историю с апостолом Петром. Даже в вашем залешанском фольклоре петух отгоняет нечисть поутру.
Я выбрал самую надежную форму, потому что золотой дельфин подавал сигнал тревоги в ультразвуке. Это интересное решение, но требует дополнительного конвертора, а это не вписывается в наш бюджет.
– Петух!!!
Звездочет отставил стакан с водой и внимательно посмотрел на царя Дадона.
– Вы можете объяснить спокойно, господин царь? Я, действительно, пытаюсь решить проблему. А вы впадаете в истерику, угрожаете мне дыбой и пытаетесь позвать охрану. Если разговор так пойдет дальше, я испепелю здесь все в радиусе… сколько это будет по вашему… трех верст, и портируюсь в офис. Учтите, задаток при этом не возвращается.
– Петуха все в жопу ебут! Петух возле параши живет, а ты хочешь чтобы я жил под петухом? Нет, под петушком, бля!
– Петуха в жопу ебут? – поразился звездочет. – Кто?
– Да все, кто по понятиям! – заорал царь, схватил стакан звездочета, глотнул из него, и тут же выплюнул. – Это что, вода?
– Да, вода, – сказал звездочет, сосредоточенно двигая пальцем по планшету. – Секундочку, я пытаюсь навести справки. Вы лично видели, как в жопу ебали петуха? Я имею в виду птицу, самца «галлус доместикус», а не заключенного из вашей колонии, где вы в молодости сидели по статьям…
– Ебальник завали, – с ненавистью сказал царь. – К личному матерьялу доступать разрешенья не давал.
– Окау. Но вы лично видели, как ебали петуха? Я не могу найти такой информации. Есть козы, овцы, даже коровы с собаками, но петухов нет. Откуда у вас такая уверенность?
– Про это все знают. Тронул петуха — зашкварен. Я под петухом жить не буду. Давай ультразвукового дельфина.
– Но ваша французская парфюмерия, часы, любовница и автомобиль — они же галльские?.. Петушиные в смысле?
Царь зарычал и потянулся к свистку. Звездочет сложил пальцы особым образом. Царь тревожно замер.
– Ладно, – сказал звездочет, – давайте успокоимся. Кого вы хотите форм-фактором на шпиль?
– Орла! – сказал царь. – Орел птица по понятиям, его даже на партаках бьют.
– Какого именно? Римскую аквиллу? Германского? Или что-то из животного мира? Беркута, белоголового, могильника? Или орла-скомороха?
– Что, и такой есть? – поразился царь Дадон. – Не, скомороха мне не надо. Давай я сам нарисую. Ты пока воду пей, и шишки свои грызи. И под руку не лезь.
***
– А почему орла две головы? – поинтересовался звездочет.
– А чтобы все понимали! – гордо ответил царь. – Я бы и третью нарисовал, но места на бумажке нет.
– Сделать можно. Хоть в говне, хоть в золоте. Но такая схема не будет работать, – отозвался звездочет. – Как определить вектор наведения, если голов две?
Куда отправлять группу реагирования? В одну сторону, или в другую? Куда левая голова смотрит или правая? Кроме того, головы сами не будут знать куда смотреть, и каждая тянуть на себя. Внутренний конфликт системы! Эта конструкция будет непрерывно крутиться вокруг своей оси, и непрерывно визжать, что кругом враги!
– В каком смысле? – переспросил царь.
Звездочет руками показал в каком.
– А, понял. – лениво ответил царь. – Да хуй с ней, с той войной. – Главное что по понятиям, и соседи уважают. Хороший понт дороже денег. Не то что петушара над хатой. Слушай, а если бумажку побольше взять и четырехглавого орла нарисовать — сможете? Допустим, если пробу золота понизить, а лигатуры добавить? В бюджет впишемся?
– Можно, если техзадание в три-дэ сделать. Но тогда армия будет метаться по всем направлениям. Люди погибнут. Военные и гражданские. Десятки и сотни. Может быть тысячи. А смысл устройства пропадет напрочь, – сказал звездочет, подбирая расшитый звездами плащ и поднимаясь из кресла. – Везде будут враги.
– Бабы еще нарожают, – небрежно сказал царь. – Делайте четвероголового. А вот так, если тебя за личное спросить, ты не обидишься?
– Нет.
– Зачем тебе царица Шемаханская? Я же не отказываюсь, «волю каждую мою ты исполнишь как свою». Но ты же того, – царь постриг в воздухе пальцами, как ножницами. – Скупец.
– Скопец. А Шемаханская нужна для опытов.
– Сексуальных?
– Биологических, – ответил звездочет, вышел из палаты и прикрыл за собой дверь.
– Вот же нелюди, – сказал Дадон в закрытую дверь. – Просто фашисты какие-то.
