Тень Мхитара спарапета, або “Э, ара…”

Тут многие смеются над выступлением Авакова на украинском языке, и говорят, шо он брал уроки у Азарова. Давайте без обидных ярлыков.

Во-первых, нихуя не так. Это два разных диалекта азировки. Например, слово «достроковий» в одном варианте будет звчать как «достроченный», а в другом — как «досдроченный». Надо быть специалистом, чтобы понимать такие тонкие вещи. Азаров пользуется так называемой «кедровой азировкой», а Аваков – «дубовым арманьяком». Если первый алиенский диалект мовы базируется на «чо-бля», то второй – на «э-ара». И это вносит значительные интонационные и орфоэпические расхождения. Лично я на слух аваковку от азировки отличаю мгновенно.

А во-вторых, перед тем как смеяться над Арсеном Аваковым, попробуйте сами выучить армянский язык.

Мне тут говорят с задних парт, что он и сам его не знает. Люби друзи! На уровне elementary армянский язык состоит из трех слов — «э», «ара» и «хачик». Дальше, на Pre-Intermediate добавляются еще «мандарин» и «такси».

Но вот дальше, начиная с Intermediate, аппер и Advanced — вы хуй справитесь без многолетней подготовки. И я сейчас расскажу вам почему.

***

Ехал я как-то с Нивок додому. Ма шери мне всегда говорит — пользуйся убером, папуас. Но я упрямый, я вротебал, я воевал, поэтому как ездил на 838 так и буду. Приехал на вызов явно казенный даз машин, в нем рыжый борода. Он сразу повез меня куда-то прочь от дома в сторону Польши, и я уже на окружной осознал что эта рыжая борода неспроста, и перехватил управление на себя.

– Ты говорю откуда? Нохча? Тогда фронт в другую сторону, разворачивай экипаж. Вон дома вдалеке видишь? Это походу уже Житомир, братишка.

– Не-е-ет, – говорит. – Я армянин. Две недели уже в Киеве.

– А русский почему не знаешь?

– Русский знаю. Английский не знаю. Джипиес по английски разоваривает, сейчас вообще паламался. А кнопки по китайски. Не знаю как сделать. Брат уехал, э, нипруха вабще.

– Короче, давай так. Я тебе пальцем показываю куда ехать. Ты едешь туда, куда я пальцем показываю. А за это я тебе даю не сто тридцать, а сто пятьдесят гривен. Заживешь и женишься.

– Э… Сразу даешь, или когда приедем?

Я, на секундочку, каптерщиком служил.

***

Одной из моих любимых книг в детстве была «Мхитар спарапет» Серо Ханзадяна. Я зачитал ее до дыр. Я носил ее с собой в ранце. Сталь души Давид-Бека, отчаяние древнего, но малочисленного народа, сдавленного с двух сторон геополитическими региональными монстрами — Персией и Турцией.

Бешеный Мхитар-меченосец — и я до сих пор узнаю его имя в чужой для моего народа фамилии Мхитарян. Предсмертное достоинство тикин Сатеник и ее детей, и пламя страсти Гоар.

Мелочная помощь России, втолкнувшая Армению в самоубийственную войну ради своих интересов и под свои гарантии – и приславшая на помощь аж целых триста пехотинцев в лаптях! — там, где в резне гибли десятитысячные байраки и горели тогдашние мегаполисы. Загнавшие древнюю державу, соперничавшую еще с Римом, между жерновов двух монстров Ближнего Востока, чтобы успеть построить несколько паршивых рыболовецких баркасов на бессмысленном соленом Каспии, так и сгнивших на стапелях.

«Понимаете, русским тоже сейчас тяжело» – вздыхая, говорили седые армянские деды, глядя на головы своих внуков, торчащие на османских пиках. Ясен хуй им тяжело. Русским всегда тяжело, когда другим пиздец от их тяжести. Они Петербург строят — разве это лдегко? Они в сорок втором метро в Москве, в мраморе и мозаике строили. Думаете им легко было? Метро в Москве — это вам не Сталинград. Это серьезно!

– Дальше, дальше что было, говори! – кричала мне рыжая борода и колотила по рулю. Мы загнали машину в какой-то карман перед мостом Патона и включили аварийку. – Что Сюник? Что Арцах? Говори! А, мама тебе говорю, говори! Как эта книжка называется, не работает смарфон, на бумажке напиши. Есть бумажка? Сейчас, тут сиди, сейчас в бардачке есть, и карандашь.

Я говорил о защите Еревана и горных крепостей. И как музыканты с тонкими запястьями неумело брали мечи и становились рядом с квадратными профессиональными убийцами на защиту родных перевалов.

И как на рассвете зарезали солнце.

– Сука этот твой Бархудар. – сказал таксист. – Дочка у него хорошая, а сам — у-у-у, сволач!

– Это не мой, это твой Бархудар.

– Харашо. Но хитрый. Он как Брюс из Шотландии, да? Который, да, подставил Воллеса, как Бархудар спарапета. А сам потом стал король Шотландии. А потом сам начал драться с турками! Как Бархудар, да?

– Поехали, – говорю. – Шоб ты так жил, как я еду. Мне домой надо. Меньше бы ты всякой хуйни про Шотландию смотрел, и больше про Армению. Шоб я тут тебе ликбезы не устраивал. Вон мост, там сложная развязка, выходим на тот берег, после заправки направо и я почти дома. На тебе сто пятьдесят гривен, учебник себе купи.

– Так довезу, – гордо ответил мне из рыжей бороды потомок защитников Арцаха. – Не нуждаемся. Ты мне как кино это называется тоже напиши. Я что, тебе виноват, что не знал? Мне что, говорили все? Не всю историю учил, но я про Тиграна знаю. Про Великого. Я тоже историю знаю, а вот это не знал. Хочешь расскажу? У вас еще Шевченко даже не было, а у нас уже была Великая Армения! Пока ехать будем, расскажу. Я вот не знаю как на твой мост заехать, настроили тут… везде вам я виноват. И что смарфон поломался тоже виноват… Э-э-э, везде армяне виноваты. Не приехали — виноваты, приехали — виноваты. Приехали и уехали — в гостинице тапочки пропали, опять армяне виноваты. А мы им тапочки эти делаем. Обидно бывает иногда, понимаешь.

– Ты армянский язык знаешь?

– Я?.. – удивилась борода по имени Арсен. – Ты што, больной? Давай сто пятьдесят гривен назад.

– С хуяли?

– Я сейчас тебе поговорю на таком языке, который ты всегда слышал, всегда был рядом, но не поймешь и не выучишь никогда.

– Дил. Я поговорю с тобой на таком языке, который ты никогда не видел, поймешь сразу, но никогда не выучишь.

– Э???

– Ты ебутый штоли, на мосту не тормози, нам щас в жопу бетономешалка заедет, ты не в ауле, вон к «Сильвербризу» сворачивай. Там и попиздим.

Он говорил со мной на армянском, я отвечал на джестуно и дактиле — языке неслышащих, которым владею с детства. Где количество интернациональных жестов, плюс национальные, плюс локальные, плюс беглый дактиль букв имен собственных, в чем-то похож на китайский по слоности конструкций, но ясен как весеннее утро.

– Тебя мама учила так говорить, – сказала борода Арсена. – это нельзя самому научиться. Это как на карате разговаривать.

– А тебя кто учил по армянски крючками писать?

– Ну тоже мама, да. Поехали, брат. Уже люди на нас смотрят. Как солдат на армянина руками махает. Бить будет. Хе, пашутил… Спугался, да?

***

– Вот тебе номер, извини что на салфетке. Визитки еще не сделал. Нет денег сейчас, честно. Только на смену выехал. Позвонишь, отвезу куда скажешь, куда надо. Ночью звони. Если буду везти клиента — подожди, а если сильно надо — висажу. Или брату позвонишь. Скажешь что солдат, который знает глухонемой, и про Мхитара спарапета знает, что от Арсена.

– Береги себя.

– И ты тоже. Ха!

Борода Арсен вместо ответного «ха!» и простого жестового детского «па-па» сделал сложный знак «до встречи», состоящий из двух жестовых иероглифов: «до» – столкновение с открытой ладонью одной руки кулака другой с оттопыренным большим пальцем, типа «хорошо», и «встреча» – это типа как соединение знака «виктори» на обеих руках, но с меньшей экспрессией.

Я улыбнулся. Это было круто. Это было серебро времени и рубин бытия. Арсен бибикнул и уехал. Я потащил наплечник в дом. В кармане зазвонил телефон.

– Ты доехал?

– Уи, ма шери.

***

Так что вы не вините Авакова.

Как может — так и говорит.

Он стараеццо.

Как умеет так и стараеццо.

Ну не спарапет он, не спарапет. Уровень не тот.

Не седой Давид-Бек, не пламенный Мхитар, не ледяная Сатеник, не пылающая Гоар. Простой мент из коммерсов, первій год рефлекторно пугавшийся собственной охраны, когла она внезапно вскакивала: «цей праход – частина таво великово материала, самцы дисятков матерь Ялов. Инфармация е не тьолкою, а Шакуючою».

Он же крупнейший госчиновник Украины, причем уже на протяжении многих лет, а не простой армянский таксист, способный выучить за одну поездку шесть сложнейших дактилограмм.

Оно ему нахуй не не надо — ту мову вчить.

Нехай ево мову вчать.

Вон тут в сібе вдіма, а ві в нєго в гістях. З іво розрєшінія. Бо він мєнт, а ви, грамодянін, прідйовіте дакімєнти аба прайдомті малідой чєлавік.

Але не робить по одному манкурту висновки по всьому давньому, мужньому та величному Вірменському народу.

Пам'ятайте: попереднього Авакяна звали Захарченком. І був він по національності такий же щирий чорт. Щас живьот в Массквє.

***
Но. Теперь под занавес. Давайте быть честными, потому что где кончается честность, кончается смысл разговора.

Полистайте архивы Катедры за зиму 16-17, где Арсен Борисыч прямым текстом говорил – да я на вас всех хуй ложил. Кончится срок Порошенко – и я вас согну как захочу. Хоть в бараний рог, хоть в кабаний хуй.

Он говорил это прямо и открыто. Не на армянском языке, и не на языке глухонемых. Не на азировке, и не на авакивке. Положив ноги на стол, угощая блогеров и журналистов газировкой, и не отбирая диктофоны.

Такшо учите не только говорить на мовах, панбраття, но и понимать на них.