Проклятое марта, или Один день в тысячу лет (парт эйт, строго 18+)

– Все, – сказала Васкес, опуская раскаленный ствол опустевшего смарта, и доставая из разгрузки тяжелый нож. – Ніц не маю більше. Тіко сьо.

Коридор станции был завален говном, оливье и «русским миром». Русский мир тяжко копошился в говне и оливье.

Откуда-то сверху упал очередной кацап, и Васкес пригвоздила его через глаз к стене, прижав ботинком. Стальной клинок зашипел и оплавился в глазнице монстра. Горман отбросил отстрелянный в ноль офицерский пистолет.

– Цьомни мене, люба. На ніч.

– Не можу цілувати, бо м є невінчані. Шо люди про таке скажуть?

Горман покопался в своей разгрузке и извлек на свет две ультрапластовые гранаты с алюминиевыми кольцами.

– Сьо зійде?

– Так. Свідчишь ся?

-Так.

– Не брешеш? Не кинеш затім дівку заціловану?

– На Панбога присягаю. Но то! М є коммандер! Маю право законом оженити та розлучити поза метрополією, як керівник судна, Свідчити смерть та народження. Я наш шлюб свідчу. Трансляція йде до бази та архивується. Беру тебе в жони, до самої смерті.

– То цілуй мене вже, дурнику.

Горман и Васкес одновременно потянули кольца и поцеловались. Горман отобрал гранату у законной жены.

– Чом?

– М перший, кохана. То чоловіча справа — першим помирати.

На спину Васкес, проломив вентиляционную пластину из говнокартона, с потолка упал чужой и оторвал девушке голову с мексиканской повязкой.

– Чо, выйдем, попиздим? – спросило чудовище, невыносимо воняющее чешуей и винегретом у Гормана, наступив ему когтистой лапой на грудь, проминая бронежилет. – На уличку, а, бля?

– Попизди мені ще, – ответил Горман, затем отпустил предохранители гранат и свел вместе почти поклило ультрапласта. Преодолев критическую массу, субатомная взрывчатка засияла в руках Гормана сверхновой звездой, а затем затопила все вокруг ослепительным пламенем и покатилась по коридорам станции огненным валом.

***
– Ніхто м я так не звав — Беккі. Тіко Ньют — сказала девочка, болтая ногами в воде на краю станционного бассейна. – Братик так м звав, але зкацапів під Різдво. Як нень мій та моя неня. Всі зкацапіли. Як показилися. Йолку побачили. Рузскіє стали.

– Но то, – ответила Рипли, и погладила кудряшечку по голове. – Ньют. Пуголовок. Йм розумію. Не бійся, маська, тут добріє люде те прийшле рятувати. Маєм машінгвери, штурмгевери. Моцна зброя, добрий вишкіл. Йони нас спасуть. Будеш ще чоколятку, доцю?

– Ньо, не хочу.

Бекки вдруг тревожно привстала и прислушалась к вибрации пола.

– Ой, недобре коїться, мамко…

В следующую секунду динамический удар от ультрапластовых гранат Гормана пинком снес Рипли и Бекки в бассейн. Рипли, давясь неожиданной горечью воды, уцепилась за бортик, и, налегая животом на кафель, вылезла из водоема, преодолевая тяжесть боевого обвеса. Затем протянула девочке руку, чтобы вытащить ее из бассейна.

Из воды восстала совершенно новая Ребекка Джордан. Малолетка гордо откинула мокрые волосы, назад, сорвала с себя игрушечный лифчик и, демонстрируя крошечные цицьки гордо вопросила: – Ну чо, тетя, тебе сосать или лизать? Или по всей программе? Продлевать будете?

Рипли трясущимися руками набирала коды на тактик-блоке, надеясь, что аппарат не заклинило от жидкости.

– Бишоп!

– Да, мэм,- меланхолично ответил андроид из центра управления, – То есть, да, пани Хелена Риплева.

– Быстро двойную «Билу тополю» по всем каналам, – прорычала Рипли в ларинг, отплевываясь от горькой жидкости, – У них здесь целый бассейн водки. Целый бассейн! Ньют упала туда. Я не могу ее вытащить. Она хочет секса с женщиной, и ей шесть лет. Чертовы русские! Это чужие!

– Двойную тополю нельзя, – так же спокойно ответил Бишоп. – Я пробовал. Хадсон с Хиксом начинают обниматься и рассказывать друг другу срамные истории из детства. Я отправляю к вам панцершвайна. Держитесь, примерно четыре минуты на подходе. Перепрошую пани.

– Перепрошую пана, – механически ответила Рипли, и отключила тактик, наблюдая как страшная голая девочка вылазит из бассейна с водкой.

Рипли усилием воли погасила батарею импульсной винтовки и достала из разгрузки последнюю шоколадку.