Ехаем дальше за рагулями.
Неизбежное расслоение любого общества на:
а) элиту (как настоящую, так и на декоративную – типа гламурных медийных пидарасов, полюющих за бекстейджем западных звезд и фоткающихся афтерпати на фоне пластикового полотна с логотипом организатора вечеринки),
бэ) на массовый электорат с метизного завода,
и цэ) на гниющее дно, больше знакомое публике по ютубу: «запили дверь обратно»,
дает широкую возможность манипулировать при сравнении представителей нации.
Почему-то кацапы предпочитают сравнивать рагулей с эфиопом Пушкиным и помором Ломоносовым, утверждая свое национальное превосходство.
Сравнивать нашего Григория Саввича с коллекционным долбоебом и звездой интернета «спартак-пичинек», как классических представителей национальности, кацапы не хотят. Странные люди.
Хотя, изуродованный алкоголизмом родителей кацапский карлик с проваленной потомственным сифилисом переносицей, и наш веселый (и грустный) босоногий философ-брадяга, чей памятник на Контрактовой добровольно моют с мылом самые красивые студентки Могилянки, гораздо точнее и полнее представляют народы, породившие их.
Я средний класс бендеровщины не только по частушкам знаю. У меня пять двоюродных братьев на Западной Украине, в тылу форпоста человеческой цивилизации. Их весело и задорно рожала потрясающей красоты цыганка – тетя Мария. Делая, в среднем, по одному бойцу за год. Девчонки у нее никак не получались, а вот пацанов она приводила – дай боже всем. Что никак не сказывалось ни на ее формах, ни на ее веселом настроении. Все детские носы были высяканы, попы вытерты, мамалыга горячая и молоко кипяченое. И только ее муж (а мой дядя), военный летчик, дежурил по ночам с табельным пистолетом возле окна. Не то шобы он не доверял ей, а просто понимал: если счастье привалило – то его нужно беречь.
Такшо я учился играть в шахматы с круглоголовыми пистолетными 9-мм вместо пешек, и с острыми автоматными 7,62 вместо слонов. Дядя в этой жизни любил только тетю, самолеты и шахматы.
Когда местная детская мафия с улицы Мемельской пыталась отобрать у киевского зайды дорогую столичную игрушку – вездеход на дистанционном проволочном управлении – вся двоюродная банда с рычанием шла отбивать свого зайду. Последним шел в бой косолапый малолетний Талька, размахивая убийственной пластмассовой саблей.
Шо, в принципе, не мешало им приватно давать по шее киевскому зайде в домашних условиях, по-семейному, между своими. Когда дело доходило до дележки рыжих пластиковых буденовских кавалеристов из игрушечного набора. Рагули, шо тут скажешь. Ни стыда, ни совести.
Собственно, они и в Киеве так себя вели, когда приезжали к зайде в гости. Как косатки, координированные в стае. Легковесный и малоэффективный в рукопашной схватке Талька был обучен вцепляться в ногу противнику, повисая всем телом на конечности врага и сковывая его движения, пока старшие по званию братья разбивали неприятелю ебло. За две недели мои рагули заслужили уважение на значительной территории района, от Вторчермета до Русановского канала. А это в десять лет, знаете ли, неплохой результат на гастролях.
Мерцающий отблеск боевой славы моих родных рагулей ложился тогда и на меня. Со своими не страшно нигде.
Насколько это контрастирует, например, с кавказскими побоями в питерском метрополитене, подсмотренными из того же ютуба. Когда джигиты, подтягиваясь на поручне, гимнастически бьют двумя ногами в облик очкарику, а весь вагон при этом старательно, шевеля губами, читает утреннюю газету.
Нет, блять. Я в таком случае тоже рагуль.
И сейчас, когда детство давно кончилось, я лучше буду на одной стороне с некультурными рагулями, чем с «культурной столицей». Рагули не выдадут своего на поталу, в отличие от питерских модных, но робких пидарасов. Рагули не ссут, рагули, в отличе от псковского десанта не бросают своих в безымянных ямах, и даже трехлетний рагуль четко понимает свое место в строю, кусая врага молочными зубами.
Вы еще наших рагулей не знаете, кацапы. Просто в непонимании дерзите этим словом. Вот когда узнаете – охуеете.
А то шо у них культуры нет – ой, да я вас прошу, можно подумать что у российского академика Рамзана Кадырова, или министра “Спик форм май хард” Мутко культуры больше. Не смешите моего жыда.
Рагуль может купить книжку, почитать и перевоспитаться. Рагуль может поступить в институт и построить ракету. Но с вялым питерским пидарасом уже ничего поделать нельзя. Это мокрая туалетная бумага, которая рвется при любой попытке придать ей форму. Шо у них еще живо – так это только Цой. И крейсер, прибитый гвоздями к причалу.
***
Есть ли люди на Западной Украине? – вопрос, остро интересующий москалей.
Ну, типа да, если мальчики четырнадцатилетнего возраста вязать краватку в городе Лева умеют почти все. В отличие от культурностоличников, где галстук носится или на резинке, или завязан раз и навсегда мамой, к школьному выпускному, и в дальнейшей жизни надевается через голову. И двигается туда-сюда в узле двойного виндзора, как петля для висельника.
Масква до Львова никогда не дорастет в умении завязывать галстук. Потому что львовская кавьярная элита разбавляется качественными понаехавшими рагулями, а кацапская элита – таким биоматериалом, что распоследний рагуль даже на одном гектаре с ней не сядет.
***
В представлении кацапа существует некая интеллектуальная элита злобного Валінору України, яка смакуе каву з філіжанок у літературніх кав’ярнях міста Лева, и строит банденровские козни, а вокруг них живут примерно похожие на них люди, только быдло на жигулях и в картатих хустках. Тупые и дикие.
Это не так.
Каждый из нас по жизни от рагуля в одном шаге. Но мы этот шаг делаем легко и переступаем провинциальную косность и дикость. Кацапы это сделать не могут в принципе. Сын кузнеца у них всегда кузнец.
Мы не попрекаем друг друга происхождением и деревенской мамкой. Мы гордимся точкой старта. Да, село. Да, поричка. Да, картата хустка. И шо? Я, в свободное от работы время, издал несколько музыкальных альбомов и книг, а ты, питерский интеллектуал, опять обоссал лифт и написал в нем что цой жив? То так, я рагуль. Дякую тоби Боже за се.
Великий русский ученый Михаил Васильевич Ломоносов, живи он сегодня, послал бы нахуй эту вату и пришел бы пешком за обозом с треской в Киев. Эх, Михал Василич, шож вы так… Ну, шо було – то було, и вы тоже, Михал Василич, не любили кацапов.
***
Сегодня, кстати, солнечное затмение было, половина города черед компакт-диски смотрела на Солнце забыв про политику. Мамки детям на улице показывали: «смотри, зайка, солнышко сверху надкушенное!» Некоторые даже стеклышки специально коптили. А ведь кацапы даже не знают, ин масс, что сегодня было событие, которое случается типа один раз в тридцать лет. Вата, блять. Масковский патриархат. У них другие интересы. Свинья в небо не смотрит.
Люди смотрели на Солнце, на затмение, а я смотрел на этих людей, и гордился тем, что я с ними один народ. В стране война и пиздец, но затмение пропустить никак нельзя. Когда оно еще будет? Это счастье – жить в такой стране.
***
Тонкий троллинг утонченных европейских львовян обламывается глумом ленивого и доброго Киева, над которым, в свою очередь, прикалываются днепропетровский космопорт и веселый распиздяйский студенческий Харьков. Над ними гогочет Франык с Черновцами, а тех подъебывает Николаев, демонстрируя на тротуарах выходы своих красавиц, как на показе мод.
Над ними всеми ржот мама-Одесса, где красавицы не хуже, а юмор – так это сами знаете какой. Но над Одессой смеется Чернигов, потому что у них женщины красавицы с самого утра, а не после обеда. Потом начинают хихикать райцентры, типа Богуслава и Козовы, и опять все по новой, по кругу – над Козовой смеется Львов, а над Львовом снова шутит Киев. Да, нам всем весело. У нас такая страна, нам так повезло
Единственное, шо мне крае душу, так это бледная улыбка изнасилованного кацапами Донецка. Не ссы, Юзовка, мы тебя освободим, отмоем, накормим, обнимем и будем опять тебя дразнить «кротами». Мы же всегда тебя так дразнили. Мы не хотим тебя обидеть. Ну, такие мы, смеемся над собой. Это наше право. Но только наше, и больше ничье.
***
На старте жизни мы все рагули. Буковина, например, породила как Каролину Куек, разрывающуюся между турецким аниматором и российским рублем, так и нашу Софию Ротару. Почему-то из двух талантливых девочек, родившихся в одном краю, но в разное время, рагульшей стала именно та, на которую своим перегаром дохнула Россия.
Наша Буковина, раз уж мы взяли ее в пример, в отличие от срани-рязани, не штампует личинок, обреченных на «свинцовую мерзость», она рождает дитя, цьомае його в чоло, и отпускает на волю с любовью – будь кем хочешь в этой жизни, человек. Сам решай – будешь ты Куек, или Ротару. Гастрольной арбайтершей за рубли или символом и голосом нации.
«Рагуль» – это не оскорбление, это просто замечание, что в высоком полете украинской судьбы ты немножко поленился и не собрал все звезды. А ну давай, блять, принимайся за работу над собой, рагуль! И помни, что кацапу до рагуля не подняться никогда. Когда тебя кацапская сволочь называет рагулем – она тебе просто завидует.
Да, я рагуль, вышиватник, хохол и укроп. Слава Богу за это.
Все мое – Харьков, Чернигов, Киев, Львов и Одесса. И Полтава. И еще Козова, и еще Кирилловка, и остальное тоже. И Богуслав, никак мне нельзя без Богуслава. И еще Жердова, и Херсон тоже. И Балаклея. И еще Черновцы. И Кицмань. И опять Богуслав. Я лично, как рагуль, не могу без Богуслава, мне без него тупо хуево. Я за Богуслав запросто убить могу.
Дякую тоби, панбоже, що я не москаль. Най буду ліпше рагуль.
