Пациент в авторитете, або Как лежать по понятиям

Жизнь несправедлива.

Отмотал в больничке две с половиной недели, шел к успеху, в авторитеты поднялся. Лучшая шконка в отдельной палате на два места (вторая пустует – это типа мой дневной диван), хата с персональным толчком и душем, пароль от местного интернета, все сестрички – подружки, сторож ночью в ларь отпускает, собака его о мои ноги трется – по паспорту “Капитан”, а по простому – “Вовчик”. До банкомата сопровождает. У меня на воле никогда собаки не было.

Главный врач за руку здоровается, ведем с ним в кабинете базары про всякое умное, типа там про литературу, тренды внутренней политики и как грамотно из распасов выходить.

Колют в жопу не в манипуляционной, а в палате – заносят инструмент в специальной полукруглой шлюмке, сверху чистое полотенце – чтобы муха не села, пока несут.

Даже с кухни остатки печенья повариха мне после вечерней раздачи заносит, понимает. Я по понедельникам на “Трезвый Взгляд” отбываю, народам показаться, так она спрашивает: “Святослав Васильевич, вам ужин оставить, чтобы вы в микроволновке разогрели, или вы своим повечеряете?” Сторож до 22-00 ждет, не спит, контрольно-пропускной пункт не закрывает.

Свиданки с близкими в палате, можно без бахил, пока остальные с савойками и в бахилах в коридоре топчутся. Это уважуха от администрации, потому шо половина родственников забывает бахилы снять при выходе, так и шлендают в них по городу, пока на них люди как на ватно-марлевых японцев смотрят.

Остальные сидельцы робко интересуются – что тут и как устроено, и кто смотрящий по отделению. Особенно первоходки, видят человека в спортивном костюме, с сигаретой и в шлепанцах на босу ногу – сразу понимают положение, масть, и шо ты не апельсин.

Тут главное не борзеть и беспредела не допускать. Если тебе в четыре часа ночи покурить приспичило – не надо сторожа будить, в палате есть окно. Ты к людям по человечески – и они к тебе с уважением. Но и место им надо указывать. Вольняшки в больнице – фоски, должны расступаться, пока ты по коридору шлепаешь, или вставать, если на скамейку нацелился. А хуле? Ты больной, а они здоровые, тебе уважение от них положено.

Самый прикол, это подойти к скамейке, дождаться пока посещалы повскакивают, а самому сесть на корты напротив скамейки, затянуться и сказать: “Та сидите, пацаны, сидите. Вы ж за день на воле набегались, устали, наверное.”

***
Был тут этап, по преполнению соседнего лагеря, мне пассажира подселили. Говорят – вы уж извините, больше некуда, он только на одну ночь, первый укол тяжелый, нужно понаблюдать реакцию. Он хороший мужик, верующий, утром переведем. Ладно, говорю, надо – так надо, заводите своего верующего, пропишу. Забрал котомку с дивана – ложись, бродяга, болей на здоровье.

Но он про меня днем ужасов наслушался, и вижу, шо как-то бродяга менжуется, тумбочкой не пользуется, на парашу идет только тогда, когда я покурить выхожу (я же печеньку с подгона поварихи постоянно грызу), хавает на кровати, потому что стол под моим ноутбуком, тарелку в руках держит.

Я ему по человечески – да расслабься. Все нормально. Ставь тарелку на свою тумбочку, вот тебе одна табуретка, у меня еще есть, не хватит – я из соседней хаты заберу, хавай как человек. Чай-курить на тумбочке, бери, если надо. Сахар в коробке, электрочайник. Будь как дома.

Он отвечает: “Я не курю, меня Иисус от этого освободил”. Ладно, мне экономия. Только, говорю, я по ночам работаю, если будет ночник раздражать – скажи. Он аж вскинулся – “Что вы, что вы! Я, наоборот, при свете спать люблю! А когда в окно покурить захотите – вы скажите, я выйду, погуляю.” Видно, не совсем его Иисус от курения освободил, а так – условно-досрочно.

***
И только я вышел в люди – “Горький, с вещами на выход”. Бля, опачки. Ну и куда я пойду? Я уже к воле неприспособленный. Я там не выживу. Тут моя хата. Ногу себе шоли вывихнуть, или градусник натереть?

Такшо всем пацанам и нормальным мужикам. Если у кого-то есть вирус, хороший, хронический, с низкой летальностью, без побочек, желательно с недорогим и продолжительным лечением – прошу подгона. Обязательно верну. Венеру не предлагать, сибирскую язву тоже – у меня санкции на все российское.

Писать в личку, На Фейсбуке в бане на три дня за слово “чурка”, взятое в кавычки при цитировании. При Сталине такой хуйни не было.

Заранее благодарочка.