Она же ваша мама, або Как любить

Моим учителем истории в школе был Михаил Рыбаков. Можете найти его в википедии.

Сказать шо он был еврей — это не сказать ничего.

Он даже не жид был, и не иудей, а целое иудище. Как на картинках геббельс-ньюс, с положенным по размеру носом, седой-всклокоченный и картавый шо французкий мушкетер. И бородавки где положено. Урок назывался «истогия».

Потом он уходил с уроков, в безумном костюме и шляпе, при виде которой хотелось запеть «семь-сорок». В ней только перьев не доставало. Слава богу шо тогда не было смартфонов и инстаграмма.

Он привел наш класс за руку на то место, где убили Аскольда и Дира. Оказалось — это пять минут пешком от школы. Он показал нам где их убили и рассказал за что, потом мы поехали на могилу, потом мы пошли смотреть Золотые Ворота и подземный музей. Там под стеклом лежало ржавое оружие наших арийских предков.

Место, где из драккаров выпрыгнули на днепровский песок дружинники покойного конунга Рюрика, а Олег Вещий вынес завертутого в княжий плащ малолетнего Ингвара — будущего мужа Хельги Святой, отца Святослава Хороброго и деда Владимира Красно Солнышко.

– Вот на этом самом месте! – кричал и плевался еврей. – Это все было тут! Почему вы не хотите это знать?

Нам было похуй.

Потом мы пошли на Ильинскую — место самой первой церкви Руси. Нам было скушно, девки пошли курить за угол, а он тыкал в здание пальцем и говорил: «Вы не видите! Здесь убили ваших пегвых двух мученников. Не моих, а ваших! Пегвых руских пгавославных хгистиан!»

Нам все было похуй.

Он приносил на уроки какие-то редкие фолианты истории Украины, гримуары в обложке из кожи девственниц, и бесновался когда мы не хотели учить свою историю. Называл нас «пгидуги» и «дегенегады». В этих фолиантах мы искали только голых баб.

– Наш народ выжил потому что помнил свою истогию! Почему вы не хотите знать свою?

Он садился на стул, и под ним что-то взрывалось. Нехитрая система из головок спичек и чиркалки.

Мы ржали. Нам было похуй.

Естественно, его посылали кебениматери изо всех школ. Потому что так наглядно учить украинской истории в УРСР было нельзя. Последняя, кажется, была школа на Русановке, где помешанного на истории Украины еврея затравили насмерть.

Вот.

Меня учил истории моей страны смешной и нелепый еврей. Всерайонное посмешище. Клоун в мокром пальто и обвисшей шляпе. А ведь я теперь знаю — как высаживались варяги, как стояли Золотые и Лядские ворота, почему Лютежский и
Букринский плацдарм, знаю историю Магдебургского права и где могила Ильи Муромца.

Из моего класса вышли три полковника, один — Генерального Штаба. Детский иззвестный иллюстратор, чемпион Европы по плаванию, и я, не бог весть шо, но тоже стараюсь.

Понимаете, почему я, украинец, любого антисемита считаю личным врагом.

И я помню, Михаил Александрович, по кличке «Гусь», как вы с прожжеными на жопе штанами грустно сказали, глядя в окно класса.

– Украина же ваша мама. Вы что, совсем не любите свою маму?

За окном был дождь, угловой 310 кабинет, третий этаж школы №30. Нам было похуй. Мы все были комсомольцы.

Ваш народ бродил по пустыне сорок лет. Наш бродит только тридцать.

Я не забуду, Михаил Александрович, как еврей учил меня любить Украину. Я хтів би сказати вам дякую та чесно вибичитися за все дурне – але… ви мене вже не почуєте.