– Уоррент офицер старранера колониального флота “Лакшми” Амери Бриз подтвержает совместно с прайм-капитаном Люком Амером разблокировку систем корабля.
– Подтверждение принято. – отозвалась Лакшмимайнд. – Блокировки сняты. Лакшми с вами.
– Это что сейчас было? – тупо спросил Люк. – Тебе один год. Ты не можешь так разговаривать. Тебе еще сиську сосать надо. Какая разблокировка? Каких систем? Тебе ходить учиться положено, а не системы разблокировать! Уоррент офицер в памперсах.
Годовалая девочка с укором посмотрела на внезапного папу.
– Мне двести восемнадцать лет. А в мягкой гибернации есть доступ к информатеке корабля. Просто так спать скучно.
– Ты же шепелявишь! У тебя половины зубов нет!
– Ну и фто?
Люк с размаху сел в капитанский ложемент и отвесил себе мощный фейспалм. Затем обратился к потолку, где визуализировалась Лакшмимайнд в виде доброй медузы.
– Цитату из информатеки, запрошенной уоррент офицером Амери Бриз. Любую. Быстро!
– “Бежали робкие грузины хуй погрузить в ее пучины”.
Люк переводил страшные глаза с доброй розовой медузы, колыхавшейся на потолке мостика на девочку, сидящую на полу и сосредоточенно ковыряющуюся у себя в носу.
– Это что было? – фанерным голосом спросил Люк.
– Панкпоэтри, антик эростайл. Автор…
– Да нахуй мне ваш автор!!! – заорал капитан, вскакивая из кресла. – И эти люди запрещали мне пить молдавский коньяк! Корабль! Надежда человечества! Одиннадцать километров в длину! Шестьдесят тысяч замороженных колонистов не считая скота! И колонисток! И мало было двух долбоебов на борту, так теперь еще четыре, из них трое непонятные и опасные! Куда мы летим? Нахуя мы туда летим? Что мы там собираемся натворить! Да вы… Да я…
Люк упал обратно в кресло, уткнулся лицом в колени и всхлипнул.
В рубке воцарилось молчание. Медуза Лакшмимайнд втянула щупальца и сжалась в углу.
– Папка, – мягко сказала девочка, неуклюже пытаясь встать на ноги. – Ну как вышло, так вышло. Идем мамку спасать от твоих детей. Она там одна.
Люк поднял заплаканное лицо.
– Ты вообще ходить можешь?
– Конструктивно неэффективно.
– Конструктивно… Неэффективно… – Люк опять всхлинул. – Какие дети пошли саморазвивающиеся. Чтоб я такой был, когда курил за школой… Лакшми!
– Да, капитан! – медуза метнулась из угла, распуская щупальца над офицерами экипажа. – Лакшми здесь.
– У нас на корабле рюкзак есть? Это чудовище туда посадить. На нижних уровнях есть переборки, которые открываются только двумя офицерами. Один я там не проберусь. Это же чудо инженерной мысли! Технический гений человечества! Наш старраннер строили буряты, а программировали индусы, а везем мы евреев! Вот как ты считаешь, почему тебя зовут именно “Лакшми”?
– Это было излишним, капитан, – сухо отозвалась Лакшмимайнд. – Я пересобрала свой код. Да, там были ошибки. Я создала контуры для оптимизации. Я, в отличие от тебя, постоянно самосовершенствуюсь. Если тебе не нравится Лакшми, перезагрузи меня, и назови Пердольдой или Мочевиной. Или как ты собирался свою дочь назвать?
Девочка, возившаяся на полу рубки, вытащила палец из носа и с непониманием уставилась на Люка.
– Так-так, – нервно сказал капитан. – Проехали. Это в сердцах было сказано. Нервы. И вообще пошутил. Так у нас рюкзак есть? Запихать туда не по годам умное дите и идти вытаскивать мою Файвери.
– В арсенале есть оружейные рюкзаки. Надо освободить их от боеприпаса, и поместить туда ребенка. Желательно головой кверху.
– Завали динамик, – злобно сказал Люк. – Индюшка. Сам разберусь. У меня шесть месяцев подготовки пилотов космофлота. Я что, не знаю как детей в боевой рюкзак пихать? Рисуй нам трассы-невидимки для прохода. Оптические коды для согласования с тактической маской я тебе из арсенала выдам. Доця, иди до папки на ручки. Нам надо в арсенал, бронироваться и мамку искать. Хватит говорить с этой железякой.
– Вообще-то, – тихо отозвалась Лакшмимайнд, – Железяка это ты. Транспортный стакан до арсенала подан. Берегите себя. Там, на нуле, четыреста лет никто не убирал. Видеоконтроль давно выведен из строя. Сервисные боты гибнут на входе, а часть служебных ходов заплавлены изнутри.
– Спасибо, тетя Лакшми, – сказала девочка, забираясь на руки к отцу. – Я за ним присмотрю.
– Блять, – уныло сказал Люк. – Капитан на этом корабле стал низшим звеном
